Чужак. Охота - Страница 42

– Почему она меня боится?

– Да потому! Она думает, что ты в глубине души презираешь ее за то, что с ней случилась в погани.

– Да никогда! – вскочил с кресла Арн. – Я никогда и мысли такой себе ни разу не позволил!

– Хорошо, тогда прямо сейчас иди к ней и докажи это. Вперед. – Я снял полог.

Будь тигром, будь мужчиной, в конце концов. Докажи Дуняшке свою любовь, осел!

– Что это с ним? – поинтересовалась волчица, глядя в спину выбегающего из нашего общежития Арна.

– Не с ним, а с ними, – поправил я ее. – Одна дура боится его презрения, а один дурак боится того, что она гораздо выше него по статусу. Как же, повелительница Смерти, сестра убогого, богатого, влиятельного и смертоносного меня, дочь инвалида мастера-охотника, бывшего главы гильдии. Короче, оба они ненормальные. Если любишь, то любить нужно несмотря ни на что. Я не говорю, что с любимым рай и в шалаше, но где здесь ты видишь этот шалаш?

– Ты так говоришь, что у тебя чувствуется в этом деле большой опыт, – заметила появившаяся в холле общежития Эла.

– Он у меня есть, в прошлой жизни от меня ушла жена, ты знаешь об этом, Алиана, она стала жить с другим мужчиной. Я пытался вернуть ее всеми способами. Девчонки, не теми, о которых вы сейчас подумали. Я его не пытался убить, хотя возможностей у меня было много. Я даже поругался со своими друзьями, когда они стали оказывать мне помощь в таком деликатном деле, не говоря об этом мне. Я убедил их, что это не их забота, а моя, и если они еще раз попробуют решить вопрос с новым мужчиной Лики грубо, то я перестану быть их другом. Я таскался за ней почти каждый день, я упрашивал ее вернуться ко мне и простить меня за несуществующую мою вину. А ее последние слова, которые я слышал: «Никогда больше не пытайся увидеть меня или связаться со мной по амулету связи». А когда я узнал, что она беременна от другого, я запил, я опустился на дно, а потом попытался покончить жизнь самоубийством и оказался на Арланде. Вот такая грустная сказка. Ничего мне не говорите, ничего. Костер давно сгорел, – я обнял своих жен, – а угли стали пеплом, развеянным ветром.

– Не грустная, а счастливая. – Алиана прижалась ко мне. – Иначе мы бы не встретили тебя.

– А она все равно дура. – Волчица решила скопировать поведение Элы.

– Нет, ей просто наверняка помог один мой старый враг. Девчонки, однажды я вернусь в свой мир и отомщу ему. Такого прощать нельзя.

– А мы? – заглянула мне в глаза Алиана.

– Не беспокойтесь, я хочу вернуться туда только для мести, а не для чего-то еще. Вы – мои жены, больше у меня никого нет. Здесь мой дом, а не там.

– Влад, «Парагвай!» – сообщил мне радостную весть по амулету связи Лин.

Я мягко отстранил от себя девчонок и кинулся к своему мешку путника.

– Что случилось, Влад? – вскинулась волчица.

– Ничего особенного, Арна. Код Парагвай, только что полученный мной от присматривающего за прецепторией ордена святой Ауны Лина. Вы остаетесь здесь, не двигаться. Я не намерен вами рисковать. Это приказ, ученицы, молчать и не возражать мне!

– Лин, подробности? – Я сжал амулет связи.

– Отравлена Мать Лана. Жизнюки ничего не могут сделать, да и сама она, жизнючка, полностью бессильна, счет идет на минуты, Влад!

Как меня все это достало, я ограничился только кольчугой и боевым поясом с клайдом, айдалом, кинжалом и стилетом. Остальная моя броня пошла подальше! Я потянулся к алтарю, отсоединил от него зарегистрированных пользователей, я слился с ним и снял защиту с замка Стока. Браслет со слезами Тайи не забыть нацепить на руку.

– Лин, дай мне картинку! Где Лана находится?

– Учитель, она в храме Карита, точку выхода я уже очистил от разумных.

– Код «Парагвай», – мой голос проник во все закутки замка Стока. – Отравлена Великая Мать Лана. Действуйте!

Я открыл голубое окно портала.

– Ждите и надейтесь, – посоветовал я своим молчаливым и разъяренным женам: а незачем им было становиться моими ученицами.

Я нырнул в портал.

А вот и храм Карита, где сегодня с утра продолжились церковные разборки, воздух сгустился вокруг меня. Я проскочил мимо таких медленных дланцев, охранявших храм снаружи, внутрь помещения. Лежащая на полу статная красавица и столпившиеся вокруг нее клирики. Я начал нежно отшвыривать в стороны мешавших мне подобраться к умирающей женщине разумных. Поднять Лану на руки и выбежать из храма. До Закрытого леса около четырнадцати километров, ничего, я прыгнул метров на пятьсот, я справлюсь. Вот ведь суки, прыжок, да за нападение на любую монашку-ауновку, прыжок, всех причастных к этому делу, прыжок, убьют жестоко и беспощадно, прыжок. Ауновки даже, прыжок, могут появляться, прыжок, на поле боя, прыжок и перезарядка слезой Тайи. Прыжок, и никто, прыжок, им ничего, прыжок, не сделает, прыжок. Даже если в горячке боя, прыжок, воин случайно толкнет ауновку, прыжок, то потом он просто, прыжок, станет на колени, прыжок, и начнет вымаливать, прыжок, себе прощение. Прыжок, ауновки неприкосновенны, прыжок, перезарядка, прыжок, это знают действительно все. Прыжок, это аксиома.

– Фарин! – заорал я. – Быстро появился здесь без своих обычных выкрутасов! И мне по хрен, даже если ты сейчас сидишь на толчке! Не появился – так я захожу в твой лес, чудила тормознутый!

– Что случи… – Появившийся хранитель замолчал – он явно узнал Лану.

– Спаси ее, а иначе мне… Потому…